28 октября Верховный суд Башкортостана должен приступить к рассмотрению апелляционной жалобы на приговор журналистке, экс-волонтерке бывшего уфимского Штаба Навального Ольге Комлевой. В конце июля суд признал ее виновной в "участии в экстремистском сообществе" по "делу ФБК" и в распространении "военных фейков" и приговорил к 12 годам лишения свободы в колонии общего режима. Состоится ли завтрашнее заседание — неизвестно, поскольку неделю назад журналистка рассказала, что у неё пропала речь.
"И арест в СИЗО, и то, что мне грозило до 16 лет тюрьмы, мой организм не счел за сильный стресс и речь не отключал"
Неделю назад — 20 октября — Ольга Комлева в письме из СИЗО рассказала, что с 8 сентября у нее пропала способность говорить. По словам журналистки, ранее у нее уже пропадала речь, но "самое большое — на семь часов": "А тут с 8 сентября не возвращается". Комлева выразила надежду, что "однажды речь вернется". "Поживем — увидим. Время все лечит", — написала она.
Комлева добавила, что "стала принимать меры: есть чуток больше вкусняшек, увеличила хождение туда-сюда по камере, перестала смотреть телевизор (а вдруг поможет) и изо всех сил [стала] стараться не унывать".
В комментариях к посту в Telegram-канале группы поддержки Комлевой её муж написал, что причина потери речи — "неврология". "Такая реакция", — уточнил Вячеслав Комлев. Вероятно, речь идет о невралгии — поражении периферического нерва.
Через пару дней Комлева рассказала об истории своего заболевания более подробно.
— Первый раз в моей жизни, когда я не могла сказать ничего и общалась записками с мужем и сыном, случился в 2020 году, — вспоминала журналистка. — Мне был 41 [год]. В другое время я бы пришла в ужас, но это был год ковида. И у многих терялся и вкус, и нюх, и запах, легкие превращались в стекло, а мозг и тела людей начинали работать заторможенно. Поэтому ни муж, ни сын не удивились, когда я на листочке писала: "Может, покушаем?" Осенью 2020 [года] речь пропадала два-три раза на несколько часов.
Комлева также уточнила, что однажды, когда её задержали перед одним из митингов в поддержку Алексея Навального в 2021 году, у неё "пропала речь на три часа примерно".
— Это было 31 января 2021 года. Я проверилась у врачей, прошла МРТ — всё было в норме. И после случая в полиции речь не пропадала до декабря 2024 года, — написала журналистка.
Она отметила, что "хотя эти годы [2021–2024 гг.] были очень тяжелыми: МВД РБ ко мне 18 исков предъявили на 5,5 млн рублей примерно, СВО (так российские власти называют полномасштабное вторжение в Украину — "Idel.Реалии"), много арестов, уголовных дел, Баймак, но дар речи не терялся".
— И в 2024 году арест в СИЗО и то, что мне грозило до 16 лет тюрьмы, мой организм не счел за сильный стресс и речь не отключал, — констатировала Комлева.
По её словам, "первый раз в СИЗО речь пропала в декабре 2024 года, через восемь месяцев с начала ареста, когда в СИЗО-1 Уфы за неделю меня три раза перевели из камеры в камеру".
— Не могла говорить тогда около пяти часов, — вспомнила журналистка. — И потом еще несколько раз терялась речь в СИЗО-1 Уфы. Один раз на семь часов пропала в апреле 2025 года.
"Сотрудники СИЗО проверили мое тело так, что отключилась и я, и речь"
Родные и знакомые Комлевой связывают потерю речи с действиями сотрудников СИЗО при обысках, которым журналистка регулярно подвергается в заключении.
Напомним, 19 марта 2025 года муж журналистки Вячеслав Комлев опубликовал жалобу в Генпрокуратуру России на действия некоторых сотрудников уфимского СИЗО-1 в отношении его жены. Комлев указал, что 10 марта, после возвращения его жены в камеру, "дежурной по корпусу проводился личный обыск, во время которого она прощупала грудь Комлевой О.Ю. в районе сосков". Вячеслав Комлев указал также на ряд других подобных примеров поведения дежурной по корпусу.
"Данный сотрудник работает давно, и в течение семи месяцев у Комлевой О.Ю. не было жалоб, а ощупывание с особой тщательностью началось примерно с начала марта; возможно, это связано с административным исковым заявлением, которое подала Комлева О.Ю. против администрации СИЗО-1 г. Уфы", — предположил муж журналистки.
В картотеке дел Ленинского районного суда Уфы "Idel.Реалии" обнаружили, что Ольга Комлева подала административное исковое заявление, в котором в качестве ответчиков значатся врио начальника СИЗО-1 Поляков, Валерий Щелконогов, младший инспектор дежурной службы СИЗО Т. Башмакова, а также УФСИН России по РБ и управление федерального казначейства по Башкортостану.
Суть заявления "Idel.Реалии" выяснить не удалось. "Коммерсант" писал, что "поводом для иска стало, в частности, поведение сотрудницы изолятора, которая при досмотре активистки не единожды коснулась ее груди". Комлева, по данным издания, просила "признать такое поведение нарушением и впредь не допускать подобного". Портал "Пруфы" указывал, что в иске журналистка также оспаривала "цензурирование писем и их неполную доставку адресатам".
Согласно карточке дела, заявление Комлевой поступило в суд второго апреля 2025 года. Лишь 27 августа оно было рассмотрено по существу и частично удовлетворено. Комлева обжаловала это решение, но суд оставил её жалобу без движения, дав срок для устранения недостатков до 30 октября.
23 марта Вячеслав Комлев сообщил, что "больше случаи, как описаны в жалобе, не повторялись, и даже есть некоторые улучшения".
Сама Ольга Комлева шестого апреля отмечала, что "решила добиваться следующего: 1) чтобы регистраторы у сотрудников СИЗО были включены; 2) чтобы личный неполный обыск проводился в "безопасной стойке", как указано в п. 278 Приказа МЮ РФ №110 от 04.07.2022 г., т.е. спиной к сотруднику, а не как тут, в СИЗО-1, принято — лицом к лицу".
По словам журналистки, когда в начале мая к ней пришли сотрудники прокуратуры по этому поводу, она сказала, что считает эти инциденты "нарушением норм права, возможно, провокацией, но точно не домогательством".
"Жалоба моя на действия дежурной по 8-му (женскому) корпусу СИЗО-1 была проверена в СК в Уфе, и действия дежурной были признаны законными, — рассказывала Комлева на прошедшей неделе в письме "Новой газете". — Мне тяжело переносить эти прикосновения к моим интимным местам. Тем более я не понимала, зачем это было сделано. Я всегда соблюдала режим, всегда в камере была одна. Не понимаю, зачем трогать мою грудь после звонка, бани или прогулки. Но получила ответ, что они [сотрудницы] имеют право это делать".
Ольга Комлева в коридоре суда
Новый приступ заболевания случился у Комлевой, когда её перевели из Уфы в СИЗО-5 в Дюртюли.
"Одно прикосновение тут, в СИЗО-5 в Дюртюлях, наложилось на те прежние, уфимские, — сообщила журналистка. — И с того дня речь пропала".
Позднее она уточнила, что "8 сентября во время очередного обыска в камере (это тут регулярная процедура) сотрудники СИЗО проверили мое тело так, что отключилась и я, и речь".
В письме "Новой газете" Комлева рассказала, что жалобу на действия сотрудниц СИЗО-5 8 сентября она уже не подавала.
"С того дня я ни разу не выходила на прогулку, поскольку боюсь, что кто-то захочет опять проверить, не спрятала ли я что-то там", — констатировала журналистка.
"Лечение тут простое — снятие стресса. Но как его выполнить?"
Правозащитник Константин Бойков (Telegram-канал "За права человека" указывает, что он "по первому образованию — врач") считает, что "возникновение данного состояния [у Ольги Комлевой] спровоцировано нахождением в изоляции и колоссальной нагрузкой на нервную систему".
— Неизвестно детально, в силу отсутствия должного медицинского наблюдения специалистами и диагностики, какой именно патологический механизм задействован, — сказал правозащитник. — Необходима помощь высококвалифицированных специалистов, аппаратная диагностика. Необходимо срочно разобраться в причине и прекратить процесс, прервать его, закончив тем самым дополнительные мучения человека.
Бойков опасается, что "сотрудники СИЗО и фельдшеры будут и дальше (может быть, все 12 лет ее заключения) разводить руками, наблюдая развитие заболевания и его хронизацию".
— Думаю, что только в случае постоянной огласки, привлечения внимания к ситуации со здоровьем политзаключенной Ольге Комлевой начнут оказывать какую-то адекватную медицинскую помощь, — заявил правозащитник.
"Даже на свидании с мужем [Ольге Комлевой] пришлось писать на листочке, — рассказала бывшая политзаключенная, экс-координатор уфимского Штаба Навального Лилия Чанышева. — Сотрудники СИЗО и фельдшеры разводят руками. Как будет проходить суд 28 октября, никто не знает. Вот так несправедливые путинские аресты влияют на здоровье".
Знакомый семьи Комлевых на условиях анонимности рассказал "Idel.Реалии", что заболевание Комлевой "имеет неврологическое происхождение" и первопричиной этому послужила некая "авария в молодости".
— У Ольги пропала, насколько я знаю, не речь, а именно голос — звуки она тоже не может произносить, — уточнил собеседник. — Насколько я знаю, за медпомощью она не обращалась, её состояние [просто] зафиксировано. Это связано с инструкциями ФСИН: если нет угрозы для жизни, они сами ничего и не делают, ждут решения суда. А лечение тут простое — снятие стресса. Но как его выполнить?
Ещё один знакомый Комлевых также предположил, что потеря речи — "это, наверное, от нервного перевозбуждения, от наглости, когда её обыскивают".
— У неё еще сахарный диабет, — напомнил собеседник редакции. — Но вроде она соблюдает диету, сахар на уровне поддерживает.
Ольга Комлева: "Потеря речи — не конец света"
28 октября Верховный суд Башкортостана должен приступить к рассмотрению апелляционный жалобы Ольги Комлевой на приговор. Журналистка также отмечала, что на этом же заседании ВС рассмотрит пять её жалоб "на постановления Кировского районного суда Уфы, вынесенных судьей Набиевым в ходе рассмотрения дела (технические моменты)".
"Вернут ли меня в Уфу к 28 [октября] — неизвестно", — добавила Комлева.
Согласно карточке дела на сайте Кировского районного суда Уфы, апелляционное представление на приговор направила и прокуратура.
— Насколько мне известно, увеличить Ольге срок прокуратура не требует, — сказал знакомый Комлевых. — Вроде там формальности: убрать упоминания о деятельности Ольги, "не имеющей отношения к делу".
Знакомый Комлевых также заявил, что, по его мнению, ввиду заболевания журналистки заседание может быть отложено.
— Оно, по всей видимости, начнется, но будут ли рассматривать апелляцию или здоровье Ольги — пока неизвестно, — сказал собеседник редакции. — Вполне могут и на экспертизу отправить.
Он добавил, что, по его данным, здоровье Комлевой "сейчас, кроме голоса, в порядке".
— Хочу сказать, что мой оптимизм, неунывизм, бодризм и боевизм на месте и не пропал вместе с речью, — заявила сама Ольга Комлева в прошедшую субботу. — Так что потеря речи — не конец света. Переживем.
"Срок 12 лет не повод руки опускать"
В августе 2023 года "Idel.Реалии" подробно рассказывали историю преследования властями Ольги Комлевой.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: История уфимской активистки Ольги Комлевой, с которой МВД пытается взыскать миллионы рублейНапомним, после прошедших в январе и апреле 2021 года в Уфе шествий и митингов в поддержку Алексея Навального силовики предъявили Комлевой в общей сложности 18 исков, требуя оплатить "внеурочную работу" на акциях протеста своих сотрудников, а также расход бензина на служебных автомобилях. К концу 2023 года общая сумма предъявленных Комлевой исков перевалила за 5,6 млн рублей. У неё арестовали все банковские счета и имущество, включая дом и автомобиль.
В конце 2023 — начале 2024 года Комлева активно освещала народные сходы возле Баймакского районного суда в поддержку башкирского активиста Фаиля Алсынова и судебные заседания по избранию меры пресечения фигурантам "Баймакского дела". В конце января 2024-го она опубликовала двухчасовой фильм о событиях в Баймаке 17 января 2024 года.
В ноябре 2023 года Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) присудил Ольге Комлевой компенсацию в размере 4 500 евро за её незаконное административное преследование властями России, связанное с участием в протестных митингах в 2018 году. В сентябре 2024 года ЕСПЧ присудил Комлевой компенсацию в размере 6 000 евро по делу о публикациях в поддержку Алексея Навального.
По "экстремистскому" "делу ФБК" Ольгу Комлеву задержали в Уфе 27 марта 2024 года. В тот же день ей предъявили обвинение в "участии в экстремистском сообществе" (ч. 2 ст. 282.1 УК РФ). На следующий день судья Кировского районного суда Уфы Рафис Набиев удовлетворил ходатайство следствия и отправил её в СИЗО — несмотря на диабет II типа и наличие у неё несовершеннолетнего ребенка.
30 апреля 2024 года Комлеву на время предварительного следствия этапировали из Уфы в Москву. 15 мая правозащитный проект "Поддержка политзаключенных. Мемориал" признал журналистку политической заключенной.
23 июля прошлого года стало известно, что следствие предъявило Комлевой новое обвинение — в распространении "военных фейков" (пп. "б", "д" ч. 2 ст. 207.3 УК РФ). Защита Комлевой отказалась комментировать "Idel.Реалии" подробности нового обвинения. В то же время из других источников редакции стало известно, что поводом для возбуждения нового дела стал некий пост журналистки в её аккаунте в соцсети X (бывший Twitter), опубликованный вскоре после начала полномасштабного российского вторжения в Украину.
Процесс по делу Комлевой стартовал в Кировском районном суде Уфы в октябре 2024 года — в закрытом для СМИ и публики режиме. Изначально дело вела судья Роза Булатова. В декабре 2024-го и в январе 2025 года судебные заседания, согласно карточке дела, откладывались из-за "болезни судьи". В декабре 2024 года СМИ и Telegram-каналы сообщили, что неизвестные сожгли автомобиль Булатовой. После этого — девятого января 2025 года — дело передали другому судье Кировского райсуда, Рафису Набиеву.
Суд над Комлевой возобновился 29 января. Информации о том, что происходило на процессе, поступало крайне мало, поскольку все заседания проходили в закрытом режиме. На суд не пускали даже близких родственников Комлевой.
Вину, по данным "Idel.Реалии", Ольга Комлева не признала полностью. На суде она попросила вынести ей оправдательный приговор и прекратить её уголовное преследование.
29 июля 2025 года судья Кировского районного суда Уфы Рафис Набиев признал Комлеву виновной в "участии в экстремистском сообществе" и распространении "военных фейков" и приговорили её к 12 годам лишения свободы в колонии общего режима.
— Пишут мне просьбы и даже приказы: "Не сдаваться!", "Не опускать рук!", "Не унывать!", "Держаться!" — написала Комлева вскоре после приговора. — Друзья, но зачем вы обижаете меня этими словами, представляя меня слабаком женского рода. Вы можете представить меня в унылом, расхлябанном виде? Вот и я нет. Срок 12 лет не повод руки опускать. В моей жизни были десятки отрицательных решений судов, в душе уже рубец набился, и я просто всегда иду дальше, без эмоций.
Позднее Комлева добавила, что сразу после оглашения приговора она, находясь в конвойном помещении, "стала искать положительные моменты во всем этом".
"Может быть, подумала я, провидение решило спрятать меня от того, что творится вокруг, — написала Ольга Комлева. — Другого пока ничего не придумала".
21 августа журналистку этапировали из Уфы в СИЗО-5 в городе Дюртюли. Её муж отмечал в Telegram-канале, что "это нарушение решения суда — суд указал, что до апелляции Ольга должна содержаться в СИЗО-1 Уфы".
Подписывайтесь на наш канал в Telegram.